1-й день зимы
Dec. 2nd, 2011 01:59 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
t_34_85Мой друг - философ и фотограф, в миру IT-шник и отец семейства, вздохнул и с изяществом носорога в саванне сформулировал: "Иди в ...".
Это было неожиданно, но смачно. Таков был итог одного давнего спора.
За окнами остывал расплав августа, вылитый до последней капли в изложницы Петах-Тиквы и от пролетающих машин делалось жарко и больно голым рукам и глазам.
Завтра была осень. Длинная и бестолковая, как путь пьяницы от пивной к рюмочной и далее везде - вокзал-буфет, стекляшка в парке, ларёк, пивная - не та, а вон та... Дождь? Хар-р-рашо... Солнце? О, ещё луч-чше...
Эта осень дотянулась до вчера.
Сегодня уже зима. Глубина этого наблюдения сопоставима с глубиной под той скалой, с которой прыгают мальчишки в Акко и одновременно - с мелководьем пересохшего вади.
Но я не о том.
Мне всё чаще вспоминается ракушка, найденная в пустыне. В её системе отсчёта что всадники-сарацины, что танкисты Моше Даяна, что птица, что самолёт - не более, чем тени, мелькнувшие на фоне неба по песку. С того места, где я её нашёл, видна Массада и Мёртвое море, Иордания и Израиль. Остатки римской дороги до сих пор служат тем, кто по ним ездит, а в римских укреплениях можно укрыться от ветра. Лечь на спину. И увидеть небо.
А небо над пустыней...
В него лучше просто глядеть, слыша
"как пульсирует кровь,
сердце спалив, превратиться в огонь.
И каждым атомом пульсу в такт,
словно травинка, что ветру в такт,
или песчинка - прибою в такт,
или луч света - Вселенной в такт..."
Задыхаясь, сбиваясь на стихи и песни Юрия Лореса, жмуриться от ветра, несущего песок и морось.
"Пустыня кончилась, мы вышли к Иордану"...
Разбрасывая оранжевые пятна света, движущимся костром в ночи, проходит по шоссе патрульный джип, оставляя в сетчатке ожог, в ночи - след, на асфальте - песок.
Здесь бесполезен фотоаппарат - это нужно просто запомнить.
Это не "шатёр небес", не "свод". Это просто чёрное небо, с врезанным полумесяцем и точками звёзд.
Пройдут дожди - трава оживёт. Пройдут дожди - наполнятся реки. Пройдут дожди - отсыреют камни.
Дожди пройдут. Пустыня останется пустыней. Она была дном моря и стала горой. Она была зелёной и стала красной.
Она была, есть и будет...
А сегодня впереди - очередная зима.
Юрий Лорес
Пустыня кончилась: вдали видна вода.
Пустыня кончилась: там, впереди, оазис.
Когда глаза в глаза глядят сто тысяч Азий,
сто тысяч лет не разойдутся никуда.
Пустыня кончилась. Мы вышли к Иордану,
как караван, и на верблюдах и пешком.
Пустыня кончилась. И племя и орда мы –
гонимы жаждою и ветром, и песком.
Пустыня кончилась, где за глоток воды
и ничего и никого не жалко.
Пустыня кончилась – в оазисе не жарко –
и гласу Божьему мы подставляем рты.
Пустыня кончилась. Мы развернули знамя
и к бесконечной приготовились войне.
Но истины никто из нас не знает:
пустыня кончилась… но кончилась во сне.
Это было неожиданно, но смачно. Таков был итог одного давнего спора.
За окнами остывал расплав августа, вылитый до последней капли в изложницы Петах-Тиквы и от пролетающих машин делалось жарко и больно голым рукам и глазам.
Завтра была осень. Длинная и бестолковая, как путь пьяницы от пивной к рюмочной и далее везде - вокзал-буфет, стекляшка в парке, ларёк, пивная - не та, а вон та... Дождь? Хар-р-рашо... Солнце? О, ещё луч-чше...
Эта осень дотянулась до вчера.
Сегодня уже зима. Глубина этого наблюдения сопоставима с глубиной под той скалой, с которой прыгают мальчишки в Акко и одновременно - с мелководьем пересохшего вади.
Но я не о том.
Мне всё чаще вспоминается ракушка, найденная в пустыне. В её системе отсчёта что всадники-сарацины, что танкисты Моше Даяна, что птица, что самолёт - не более, чем тени, мелькнувшие на фоне неба по песку. С того места, где я её нашёл, видна Массада и Мёртвое море, Иордания и Израиль. Остатки римской дороги до сих пор служат тем, кто по ним ездит, а в римских укреплениях можно укрыться от ветра. Лечь на спину. И увидеть небо.
А небо над пустыней...
В него лучше просто глядеть, слыша
"как пульсирует кровь,
сердце спалив, превратиться в огонь.
И каждым атомом пульсу в такт,
словно травинка, что ветру в такт,
или песчинка - прибою в такт,
или луч света - Вселенной в такт..."
Задыхаясь, сбиваясь на стихи и песни Юрия Лореса, жмуриться от ветра, несущего песок и морось.
"Пустыня кончилась, мы вышли к Иордану"...
Разбрасывая оранжевые пятна света, движущимся костром в ночи, проходит по шоссе патрульный джип, оставляя в сетчатке ожог, в ночи - след, на асфальте - песок.
Здесь бесполезен фотоаппарат - это нужно просто запомнить.
Это не "шатёр небес", не "свод". Это просто чёрное небо, с врезанным полумесяцем и точками звёзд.
Пройдут дожди - трава оживёт. Пройдут дожди - наполнятся реки. Пройдут дожди - отсыреют камни.
Дожди пройдут. Пустыня останется пустыней. Она была дном моря и стала горой. Она была зелёной и стала красной.
Она была, есть и будет...
А сегодня впереди - очередная зима.
Юрий Лорес
Пустыня кончилась: вдали видна вода.
Пустыня кончилась: там, впереди, оазис.
Когда глаза в глаза глядят сто тысяч Азий,
сто тысяч лет не разойдутся никуда.
Пустыня кончилась. Мы вышли к Иордану,
как караван, и на верблюдах и пешком.
Пустыня кончилась. И племя и орда мы –
гонимы жаждою и ветром, и песком.
Пустыня кончилась, где за глоток воды
и ничего и никого не жалко.
Пустыня кончилась – в оазисе не жарко –
и гласу Божьему мы подставляем рты.
Пустыня кончилась. Мы развернули знамя
и к бесконечной приготовились войне.
Но истины никто из нас не знает:
пустыня кончилась… но кончилась во сне.
